rerum scriptor
Bird of prey, хех, спасибо а добром слове! ЭТо не рассказ, если ты сие вот имеешь в виду, а целая эпопея... выкладываю по мере написания. О как! А еще я нашла эпиграф к "Небу"
Все вы, люди,
Лишь бубенцы
На колпаке у бога.
Угадайте, кто? Правильно, Маяковский! Виват!
Илья бодро шагал по лоснящемуся асфальту. Яблоко оказалось на удивление кислым, но он, не морщась, с удовольствием звонко кусал деревянно-жесткую белую мякоть. Где-то справа за домом уже показалось солнце, ласковым и ярким рыже-розовым плеснув на угол шершавой серой стены. Солнце, лукаво выглянув в просвете между домами, на секунду ослепило Илью и заставило его блаженно зажмуриться. Наконец открыв глаза, он окинул всю улицу взглядом, и – чуть не поперхнулся яблоком. Чуть дальше по улице на черных обвисших нитях проводов покачивался ангел. Вид у него был очень беспомощный и неуклюжий, чем-то он походил на рождественское бумажное украшение, покачиваясь на одном нелепо задранном крыле, опустив руки вниз и запрокинув лицо к небу. Илья все так же бодро направился вперед, мысленно потешаясь над глупым ангелом, попавшим в такую дурацкую ситуацию. Не то, что бы он был очень злой, просто на дух не выносил ангелов. В своих серых балахонах, с казенными улыбками и вечно бегающими цепкими глазами. Все от них надо прятать, изворачиваться. Чуть что найдут у тебя в комнате «богохульного», и… Илью передернуло, однако довольное выражение с его лица не пропало. Ангел опустил голову и теперь рассматривал его из-под длинной челки, падающей на глаза. Он в отличие от по-хулигански сильного и ловкого Ильи был совсем тощий, отчего казался хрупким, крылья у него были снежно-белые и, пожалуй, слишком тяжелые для такого слабого тела. Лицо у него было бледное, мальчишеское, тоже очень худое, с длинным носом и большими темными глазами. Выглядел он как-то странно и совсем не по - ангельски – слишком мягкий, слабый. И волосы у него не были зализаны, как обычно делают ангелы,
А топорщились во все стороны.
- Привет… - застенчиво обронил ангел.
Илья остановился и поднял лицо вверх, к повисшему а проводах ангелу.
- Ты… э… не поможешь мне? – с надеждой попросил ангел и кивнул на прислоненную к стене лестницу.
Илья улыбнулся во все 32 зуба, чувствуя, что начинаются неприятности.
- А с чего это я должен тебе помогать?
Ангел скуксился так, что Илье даже стало немного жаль его. Казалось, он сейчас заплачет.
- Попробуй, что ли, выпутаться сам. Ты ангел, - подал Илья блестящую идею.
Ангел, поморщившись, качнулся на тяжелом негнущемся проводе:
- Я не умею летать. Меня увидят ангелы из патруля и заберут… сразу в Ад… - он вздохнул. – Я оттуда, - он махнул рукой на стену дома, около которого, собственно, и развернулась эта нелепая сцена. Илья повернул голову и увидел над своей головой латунную табличку: «МГВАШ»
- Сбежал, - пояснил ангел с удрученным видом.
Илья вздохнул. Взвесил все «за» и «против». «Против» не в пример перевешивали. Немного поразмыслил. Подкинул монетку. Выпала решка. «Значит, не помогать» - подумал Илья. Еще раз вздохнул. Сказал себе, что ангел наверняка врет, и делает это очень умело, и стоит только его освободить, как он побежит докладывать на Илью. И, окончательно уверившись, что помогать ангелу – самая что ни на есть глупость, и вообще очень опасный поступок, со вздохом прислонил лестницу к одеревеневшим за ночь проводам и полез наверх, с трудом сохраняя равновесие.
Все вы, люди,
Лишь бубенцы
На колпаке у бога.
Угадайте, кто? Правильно, Маяковский! Виват!
Илья бодро шагал по лоснящемуся асфальту. Яблоко оказалось на удивление кислым, но он, не морщась, с удовольствием звонко кусал деревянно-жесткую белую мякоть. Где-то справа за домом уже показалось солнце, ласковым и ярким рыже-розовым плеснув на угол шершавой серой стены. Солнце, лукаво выглянув в просвете между домами, на секунду ослепило Илью и заставило его блаженно зажмуриться. Наконец открыв глаза, он окинул всю улицу взглядом, и – чуть не поперхнулся яблоком. Чуть дальше по улице на черных обвисших нитях проводов покачивался ангел. Вид у него был очень беспомощный и неуклюжий, чем-то он походил на рождественское бумажное украшение, покачиваясь на одном нелепо задранном крыле, опустив руки вниз и запрокинув лицо к небу. Илья все так же бодро направился вперед, мысленно потешаясь над глупым ангелом, попавшим в такую дурацкую ситуацию. Не то, что бы он был очень злой, просто на дух не выносил ангелов. В своих серых балахонах, с казенными улыбками и вечно бегающими цепкими глазами. Все от них надо прятать, изворачиваться. Чуть что найдут у тебя в комнате «богохульного», и… Илью передернуло, однако довольное выражение с его лица не пропало. Ангел опустил голову и теперь рассматривал его из-под длинной челки, падающей на глаза. Он в отличие от по-хулигански сильного и ловкого Ильи был совсем тощий, отчего казался хрупким, крылья у него были снежно-белые и, пожалуй, слишком тяжелые для такого слабого тела. Лицо у него было бледное, мальчишеское, тоже очень худое, с длинным носом и большими темными глазами. Выглядел он как-то странно и совсем не по - ангельски – слишком мягкий, слабый. И волосы у него не были зализаны, как обычно делают ангелы,
А топорщились во все стороны.
- Привет… - застенчиво обронил ангел.
Илья остановился и поднял лицо вверх, к повисшему а проводах ангелу.
- Ты… э… не поможешь мне? – с надеждой попросил ангел и кивнул на прислоненную к стене лестницу.
Илья улыбнулся во все 32 зуба, чувствуя, что начинаются неприятности.
- А с чего это я должен тебе помогать?
Ангел скуксился так, что Илье даже стало немного жаль его. Казалось, он сейчас заплачет.
- Попробуй, что ли, выпутаться сам. Ты ангел, - подал Илья блестящую идею.
Ангел, поморщившись, качнулся на тяжелом негнущемся проводе:
- Я не умею летать. Меня увидят ангелы из патруля и заберут… сразу в Ад… - он вздохнул. – Я оттуда, - он махнул рукой на стену дома, около которого, собственно, и развернулась эта нелепая сцена. Илья повернул голову и увидел над своей головой латунную табличку: «МГВАШ»
- Сбежал, - пояснил ангел с удрученным видом.
Илья вздохнул. Взвесил все «за» и «против». «Против» не в пример перевешивали. Немного поразмыслил. Подкинул монетку. Выпала решка. «Значит, не помогать» - подумал Илья. Еще раз вздохнул. Сказал себе, что ангел наверняка врет, и делает это очень умело, и стоит только его освободить, как он побежит докладывать на Илью. И, окончательно уверившись, что помогать ангелу – самая что ни на есть глупость, и вообще очень опасный поступок, со вздохом прислонил лестницу к одеревеневшим за ночь проводам и полез наверх, с трудом сохраняя равновесие.