rerum scriptor
А еще я больше не могу вываливать здесь все самое-самое.

Такое... Самое глубокое. Совсем такое.

Про себя, изменения, про то, что я думаю. Про то, что мне Витберг рассказал.



Он мне такую вещь сказал, ух. Такую важную.

Про то, что нельзя бояться. Но что это значит, я вам не скажу.

И про гордость, про благородство, про всякие такие вещи.

Но это мне Полинка тоже говорила.



То есть я конечно не сидела и не беседовала с Витбергом за чашечкой кофа.

Хотя с Полинкой сидела.

Но не об этом. Про то, что мне совсем не говорили (по тому, что Полинка этого не говорила).

Они что-то сделали, и мне этим кое-что сказали.

И Холли Голайтли.

И вообще.



А Миха мне сказал, что я не пытаюсь бороться со своими желаниями. Но это устно.

Вообще из окружающего мира так много информации идет. но ее не ловят.

Да.



Какая-то ерунда. Хотите, встретимся? Вы очень удивитесь, когда меня увидите.

Вон Ирокез удивился. А вообще, не только хорошие мысли есть.

Да.

Но у меня паучок в углу потолка сидит, прямо надо мной.

А это значит, что у меня хорошая нора.

У меня тепло и уютно, добрый домик.

Вот так-то.