Нет, ну это уже совсем никуда не годится! Когда тебя оставляет на произвол судьбы собственное эхо, это значит, что ты совсем безнадежен. Когда твое собственное отражение отказывается появляться в зеркале. В какой-то момент тебе станет страшно.
читать дальшеТы подумаешь, что это – конец. Ты будешь не прав, запомни – это только начало. А потом больницы – больницы – больницы. Уколы, грязь, злые окрысившиеся санитары. Мерзость, проще говоря. Поразмыслила. Поняла. Очень боюсь. Правда. Это все было так, возможно оно никогда не случится. Нет, я думаю, что со мной оно совсем не случится, но вдруг? Вот, боюсь… Не-признание, это все ерунда… Нет, правда… Однажды поедет крыша и все… Шутишь этим, или подделываешься под такого трагичного психа – это все дрянь, дерьмо. Ладно, я все время шучу. Это нормально. Какие такие психи?! Мы тут самые психи! Крутые шизофреники, между прочим… Бля, да что ж у тебя все время занято? Ап, уже не занято… Ну вот и все, пока. Целую. Обнимаю. Поговорили. Минут пятнадцать. Может, двадцать. Немножко. Так вот, психи. Если. Нет, правда страшно. Темно, холодно и страшно. Очень грязно, и ты весь сломанный. Сломанным игрушкам завещаю пылиться на полке. Или быть выброшенными. Может, починят – но ты уже сломан. Скоро выкинут… Ах, ах. Порядочек, где ты, мой стерильный порядочек в тесной черепной коробке? Хех, да я ж бардачница, заядлая причем. Неужели я действительно пессимистка? Забавно. До дрожи, как говорил Джек Воробей. И вообще – Троцкий – птица гордая. Не пнешь – не полетит. Но я воспринимаю все довольно мрачно. Кажется. Ага. И картинки все рисую добрые до опупения. Мне просто неинтересно рисовать что-нить светлое. Нет, иногда, очень редко бывает. Но вот сейчас пролистать мой блокнотик и дневник – сплошняком кричащие, плачущие лица. Это я пыталась мимику боли определить. Мне просто понравилось, как у моего отражения однажды изогнулись брови – домиком эдак. Это плач. А еще можно сделать крик. Что б больной был крик. Когда рисуешь плачущее – не так, а когда кричащее – это цепляет даже как-то. Гм. Нет, это ненормально. Это говорит. Дерьмо всякое несет. Ай-ай. А еще переломить перспективу и позволить им плакать в разбитом стекле. Нет, чем лучьше умеешь рисовать – тем больший мирок тебе открывается. Да. Есть возможность все-все выплеснуть на бумагу. Вот сейчас. Настроение дерьмовое, и хочется че-нить написать мрачное. Но нечего. Разве что Ря, но это будет фу. А вот могла бы порисовать. Когда плохо – это обязательно надо куда-то вылить. Обязательно. Нарисуешь свое «плохо» и оно к тебе уже не пробьется. Тебе уже проще. Да. Но сейчас мое «плохо» не нарисуется. Свет не включишь. Вот я и сижу и пишу этот долбанный дневник. Нет, все. Ушла слушать Янку.